Мать. Михаил Горбачёв. Жизнь до Кремля. Село Привольное – малая родина Михаила Горбачева Дом вернули, но не матери

ВКонтакте Facebook Одноклассники

В распоряжение германского Der Spiegel попали 30 тысяч страниц документов из архива президента СССР

Михаил Горбачев, усилиями которого была разрушена великая держава - СССР, лишился теперь и тайн, хранившихся в его личном архиве тех времен. В распоряжение германского еженедельника Der Spiegel попали 30 000 страниц документов, которые тайно скопировал из архива первого и последнего президента СССР проживающий сейчас в Лондоне молодой российский историк Павел Строилов. Доступ к ним он получил, работая в Горбачев-фонде, который располагается в Москве на Ленинградском проспекте, 39. Там хранится около 10 000 документов, которые Горбачев вывез из Кремля, расставаясь с властью, говорится в статье, содержание которой приводит сайт InoPressa.ru .

А тайны эти Горбачев хранил от публики не зря. Да, отдельные документы архива Горбачев использовал в своих книгах, чем «сильно досаждал нынешнему кремлевскому руководству», говорится в публикации. Но «большинство бумаг до сих пор остаются под спудом», и в основном потому, что «не укладываются в тот образ, который создал себе сам Горбачев: образ целеустремленного, передового реформатора, который шаг за шагом меняет на собственный вкус свою огромную страну».

Из полученных Der Spiegel документов «явствует то, что очень не хотел бы предавать огласке Горбачев: что он подчинился течению событий в умиравшем советском государстве и в хаосе тех дней часто терял ориентацию. А кроме того, что он вел себя двулично и, вопреки собственным утверждениям, время от времени объединялся со сторонниками жесткого курса в партии и армии. Кремлевский начальник, таким образом, сделал то, что делают многие государственные мужи после ухода в отставку: впоследствии он сильно приукрасил портрет смелого реформатора».

К концу же своего бесславного правления Горбачев предстает и вовсе жалким побирушкой, который унизительно просит западных «друзей» спасти его от неминуемо приближающегося краха. К сентябрю 1991 года, говорится в публикации, экономическое положение СССР стало столь отчаянным, что Горбачеву в разговоре с министром иностранных дел Германии Гансом-Дитрихом Геншером пришлось «отбросить всякую гордость». Беседуя же с будущим федеральным президентом, а в те времена статс-секретарем Министерства финансов Германии Хорстом Келером, Горбачев пытался напомнить ему о своих заслугах перед миром: «Сколько сэкономили наша перестройка и новое мышление? Сотни миллиардов долларов для всего остального мира!»

Значительный след в архиве Горбачева оставил экс-канцлер ФРГ Гельмут Коль. Коль был «в большом долгу» у советского руководителя, поскольку Горбачев не стал препятствовать объединению Германии и ее вступлению в НАТО. При этом советский лидер, как свидетельствует публикация в Der Spiegel, считал Коля «не самым большим интеллектуалом» и «заурядным провинциальным политиком», хотя тот и располагал значительным влиянием на Западе. Тем не менее, к 1991 году вера Горбачева в Коля становится «безграничной» - очевидно, по причине отчаянного положения, в котором оказался на тот момент руководитель СССР. В телефонных разговорах того времени Горбачев «жалуется и жалуется, это - мольбы утопающего о помощи», пишет Der Spiegel. С помощью Коля Горбачев пытается «мобилизовать» Запад на спасение СССР. Кроме того, он ищет поддержки против «злейшего соперника - Бориса Ельцина», которого, как выяснится вскоре, оба недооценивают. «Горбачев хочет, чтобы за рубежом его и впредь принимали как главу великой державы, а в кулуарах вынужден побираться», - отмечает германский еженедельник.

Попавший в распоряжение Der Spiegel архив включает в себя протоколы дискуссий в Политбюро и переговоров с зарубежными лидерами, записи телефонных разговоров советского лидера и даже рукописные рекомендации, которые давали Горбачеву его советники - Вадим Загладин и Анатолий Черняев. Последние из этого перечня документы наглядно показывают как характер взаимоотношений, сложившихся внутри команды Горбачева, так и его несамостоятельность в принятии решений.

Так, в январе 1991 года «под нажимом спецслужб и армии» Горбачев согласился и на попытку наведения порядка в Литве, отмечается в публикации Der Spiegel. За два дня до штурма телецентра в Вильнюсе, при котором погибло 14 человек, Горбачев заверял президента США Джорджа Буша-старшего, что вмешательство произойдет «лишь в том случае, если прольется кровь или начнутся беспорядки, которые будут угрожать не только нашей Конституции, но и человеческим жизням». Помощник Горбачева Анатолий Черняев по этому поводу написал шефу письмо следующего содержания: «Михаил Сергеевич! Ваша речь в Верховном Совете (по поводу событий в Вильнюсе) означала конец. Это было не выступление значительного государственного деятеля. Это была сбивчивая, с запинками речь... Вы, очевидно, не знаете, что о вас думают в народе - на улицах, в магазинах, в троллейбусах. Там только и говорят, что о «Горбачеве и его клике». Вы говорили, что хотите изменить мир, и своими собственными руками эту работу губите».

В целом же, резюмирует издание, архив показывает, «насколько ошибочно... [Горбачев] оценивал положение и насколько отчаянно... боролся за свой пост».

Сам Горбачев, разумеется, не разделяет такую оценку своей деятельности на посту главы советского государства, о чем свидетельствует совпавшее по времени с публикацией Der Spiegel интервью, которое дал бывший президент СССР австрийской газете Die Presse (перевод - InoPressa.ru). Здесь он сожалеет о распаде СССР, однако продолжает оправдывать предпринятые им тогда «реформы»: «Советский Союз нуждался тогда в модернизации и демократизации, а развалилась тогда отжившая свой век модель Сталина, Хрущева и Брежнева, которая работала за счет приказов, контроля и партийной монополии». Нет, не признаётся этот разрушитель СССР, что вместе с водой он выплеснул тогда и ребенка.

Более того, человек, профукавший великую страну, по-прежнему считает вправе не только оценивать ее нынешних лидеров, но и даже давать им рекомендации. «Я пытаюсь давать объективную оценку событий, - сказал Горбачев, отвечая на вопрос журналиста, почему он то хвалит, то критикует Путина. - За первый срок правления ему удалось не допустить частичного развала страны, поэтому он уже занимает определенную нишу в истории».

Деятельность советского лидера оказала влияние на ход мировой истории, в частности, привела к выводу советских войск из Афганистана и стран Варшавского договора, обеспечила подписание договора с США о сокращении количества ракет средней дальности, способствовала воссоединению Германии. Эти и другие его заслуги стали веским основанием для вручения политику Нобелевской премии мира.

На постсоветском пространстве историческую роль экс-президента оценивают неоднозначно – одни считают его выдающимся политическим деятелем, сумевшим сломать мощную тоталитарную систему, другие винят его в намеренном развале государства и даже во всех текущих бедах РФ.

Детство

Во время ВОВ его отец воевал, а Михаил вместе с матерью попал в оккупацию. После освобождения села он продолжил учебу в школе, с 15-летнего возраста трудился помощником комбайнера, а в 17 лет был удостоен своего первого ордена – Трудового Красного Знамени.

В 1950-м молодой человек получил аттестат и без экзаменов (как орденоносец) стал студентом юридического факультета МГУ, а спустя 2 года – членом КПСС. По завершении образования в 1955-м его направили по распределению на работу в органы прокуратуры города Ставрополя.

Развитие карьеры

Успешно продвигаясь по службе, в 1956-м он уже стал секретарем горкома, через 5 лет занял аналогичный пост в крайкоме ВЛКСМ. В 1961-м его выдвинули делегатом XXII съезда КПСС, спустя год – парторгом крайкома сельхозуправления, затем – завотделом краевых парторганов. Он заочно учился на экономфаке Ставропольского сельхозинститута и заслужил репутацию перспективного, мыслящего и принципиального партработника. В 1966-м Горбачев возглавил горком партии.

В Ставрополье приезжали на отдых многие первые лица страны, с которыми у будущего генсека сложились хорошие отношения. Известно, что Юрий Андропов ценил Горбачева, называл «ставропольским самородком» и рассматривал его кандидатуру на место зампредседателя КГБ Советского Союза.

В 1970-м его назначили первым секретарем крайкома партии. Молодого и инициативного партфункционера, кроме Андропова, высоко ценили и другие руководители первого эшелона, включая Брежнева, Громыко и Суслова. В 1978-м его избрали Секретарем ЦК, и он перебрался в столицу. Спустя два года его включили в состав Политбюро.

В 1985-м он был выдвинут на пост генерального секретаря ЦК КПСС. С 1988 года Горбачев начал совмещать ее с должностью главы Верховного совета. Оказавшись на вершине власти, он стал инициатором таких процессов, которые остались в истории под названиями «перестройка», «ускорение», «гласность», «сухой закон». Среди достижений его правления называют также право на выбор вероисповедания и возможность зарубежных поездок. С 15 марта 1990 политик стал президентом СССР и верховным главнокомандующим военных сил.

Михаил Горбачёв объявляет о введении «сухого закона»

В 1991-м ряд партийных функционеров, крупных силовиков, членов правительства и КГБ объявили об образовании ГКЧП и сообщили, что лидер государства нездоров.

В августе советский лидер оставил пост генсека, а в ноябре вышел из состава КПСС. В декабре лидеры союзных республик подписали соглашение о создании Содружества Независимых Государств, положившее конец Союзу Советских Социалистических Республик. Позже ответственность за развал СССР экс-лидер не признавал и перекладывал ее на Россию и Бориса Ельцина .

Михаил Горбачёв о Беловежских соглашениях

Приняв решение об отставке, бывший глава сверхдержавы стал вести активную общественную деятельность. Он организовал Фонд социально-экономических и политических исследований, написал ряд научных работ, выпустил труды «Наедине с собой», «Жизнь после Кремля», «Горбачев в жизни».

Михаил Горбачев. Первый и последний

В 2016-м он получил от Владимира Путина поздравление с 85-летием. Политику лидера государства экс-президент иногда критиковал, но в целом всегда поддерживал. В 2017-м он представил свои мемуары «Остаюсь оптимистом» на встрече с читателями в столичном «Доме книги».

Личная жизнь

В 1957-м у пары появилась дочь Ирина. Жена работала лектором общества «Знание», преподавала на кафедре философии мед- и сельхозинститута. После переезда в столицу она читала лекции в МГУ, занималась общественной деятельностью и всегда поддерживала прогрессивные начинания мужа.

Михаил Сергеевич и Раиса Максимовна Горбачёвы. История любви

В 1999 году у нее диагностировали лейкоз и, несмотря на усилия немецких онкологов, она скончалась. Это стало огромным ударом для Михаила Сергеевича. В 2009 году с помощью

Сегодня многие журналисты чаще называют Андрея Разина не продюсером, а вторым Остапом Бендером. Он так и не закончил культпросвет училище. Но недостаток образования, который на тот момент имелся в биографии Разина, не помешал молодому человеку понять, что «Ласковый май» может принести немалый доход.

В раскрутке группы Разину помогло мнимое родство с Михаилом Горбачевым. А через несколько лет Андрей Александрович встретился в суде и с матерью первого президента СССР.

«Приемная» бабушка

Первым делом стоит упомянуть, что Андрей Разин родом из Ставрополья, где, как известно, родился и Михаил Горбачев. В Ставрополе же Разин и поступил в кульпросветучилище, но так и не закончил его. Отслужив в армии, он вернулся в родные края, где около 2-х лет работал заместителем председателя колхоза, расположенного в селе Привольное.

Тогда Разин впервые и представился племянником Горбачева для того, чтобы выбить для колхоза кое-какую технику. Потом он пользовался этой легендой еще много раз, пытаясь раскрутить свою новую группу «Ласковый май».

Даже уже будучи знаменитым, Разин время от времени наведывался в село Привольное Ставропольского края к своей названной бабушке Валентине Гостевой. Он познакомился с ней, когда трудился зампредом в местном колхозе. Там же, в Привольном, проживала и мать Михаила Горбачева Мария Пантелеевна. Андрей Александрович подружился и с ней. Разин был очень общительным.

Договор об опеке

В 1993 году Андрей Разин, находясь в хороших отношениях с Марией Пантелеевной Горбачевой, уговорил ее продать ее единственный дом в Привольном. Старушка договор подписала. Почему Горбачева решилась на эту сделку, и где находился в тот момент сам Михаил Сергеевич, история умалчивает.

Однако в книге Николая Зеньковича «Михаил Горбачев. Жизнь до Кремля» приведены слова некоего Казначеева, который утверждал, что президент крайне редко навещал мать, сын не заезжал к ней даже тогда, когда по делам бывал в Ставрополье. О том, что Горбачев абсолютно не заботится о своей матери, не раз заявлял посредством СМИ и сам Разин.

Тем не менее, по некоторым данным, Мария Пантелеевна собиралась переезжать в Москву, к сыну. Но потом передумала и договорилась с Разиным, что она будет проживать в уже проданном ею доме до конца своих дней. Между сторонами был заключен договор об опеке.

Дом вернули, но не матери Однако вскоре этот договор стал предметом спора в одном из судов Ставропольского края. Адвокаты Горбачева и его матери уверяли, что сделку следует признать незаконной, так как Мария Пантелеевна была малограмотной и вообще доверчивой женщиной, чем не применил воспользоваться Андрей Александрович.

К тому же опека, согласно закону, может устанавливаться только над недееспособным лицом, коим Горбачева никогда не являлась.

Видимо, из-за всей этой истории здоровье Марии Пантелеевны, которая и без того уже находилась в довольно преклонном возрасте, пошатнулось. Старушку даже пришлось госпитализировать. В том же 1993 году Горбачева скончалась. После ее смерти Разин все-таки вернул дом Михаилу Сергеевичу.

Михаил Горбачёв. Жизнь до Кремля. Зенькович Николай Александрович

Мать

Мать М.С. Горбачёва Мария Пантелеевна в школе не училась и осталась безграмотной крестьянкой. Она была женщиной прямой, с острым языком, сильным, твёрдым характером.

В один из метельных дней зимы 1941 года мать Горбачёва и несколько других женщин домой не вернулись. Прошли сутки, двое, трое, а их нет. Лишь на четвёртый день сообщили, что женщин арестовали и держат в районной тюрьме. Оказалось, они сбились с пути и нагрузили сани сеном со стогов, принадлежавших государственным организациям. Охрана их и забрала. Вот такая случилась история. Она едва не обернулась драматическим финалом: за «расхищение соцсобственности» суд в ту пору был скорый и строгий. Спасло одно - все «расхитители» были жёнами фронтовиков, у всех - дети, да и брали они корма не для себя, а для колхозного скота.

Рассказывает В. Казначеев (1996 г.):

Отношения бывшего Президента СССР с матерью заслуживают, наверное, отдельного рассказа. Неприятно вытаскивать на свет чужие неблаговидные поступки, тем более когда они касаются семейных отношений, и всё же без этого невозможно нарисовать точный портрет человека, понять его внутреннюю суть, проследить те скрытые от посторонних глаз механизмы души его, которые во многом определяли решения главы государства.

Чем выше поднимался Горбачёв по служебной лестнице, тем реже он появлялся в Привольном у матери. Я невольно несколько раз был свидетелем этих поездок, они производили гнетущее и, я бы сказал, комичное впечатление. Страсть к театрализованным эффектам (в юности он занимался в театральной студии) органично соединялась в Горбачёве с постоянным желанием подчеркнуть свою значимость, первенство во всех областях.

С годами комплекс первенства не был изжит, а наоборот, принял болезненные формы. Едва только появился автомобиль «Нива», как Горбачёву немедленно понадобилось иметь его в служебном пользовании в довесок к двум «Волгам», «УАЗу» и «Чайке». Раиса Максимовна всячески поощряла это стремление мужа казаться как можно более значительным. Их отношения принимали форму какой-то странной игры. В бытность Горбачёва первым секретарём крайкома в его распоряжение был доставлен небольшой самолёт «Ан-2» в салонном исполнении. Михаил Сергеевич, конечно, не смог пропустить такой момент и спешно выехал осматривать «диковинку». Подойдя к новенькому, сверкающему, как дорогая детская игрушка, самолёту, он по-хозяйски похлопал рукой по крылу и, обернувшись к жене, смеясь, сказал: «Вот видишь, Рая, мой самолёт!» Супруга одобрительно закивала в ответ, и они оба, удовлетворённые, удалились с лётного поля.

В Привольном дело обстояло примерно так же. Они подъезжали на новеньком авто с эскортом, пропылив по всей деревне. Останавливались ненадолго, но посещения эти, я полагаю, односельчанам запомнились. Начиналось с того, что в течение одного дня супруги по нескольку раз меняли наряды, то и дело выходя во двор, прохаживаясь из конца в конец на глазах у изумлённых земляков, с трудом понимавших, что, собственно, происходит, к чему нужен этот маскарад. Потом были короткие встречи с земляками, которых со временем Горбачёв старался избегать, и к вечеру этого дня чета высокопоставленных господ исчезала из села с такой же помпой, с какой и появилась. Его отношения с матерью становились от этого всё более прохладными. Отдалялась от него она. Неграмотная, но бесконечно добрая, наделённая чутким ко всякой фальши сердцем, она не принимала барства сына. Помню, как уже в бытность свою президентом Горбачёв попытался взять мать к себе в Москву. Мария Пантелеевна прожила в столице не больше месяца и попросилась назад. А после, всплескивая руками, рассказывала: «А у Михаила-то дома, ну прям хоромы царские, аж страшно».

Со временем Горбачёв почти совершенно забыл её. Рассказывали, как ждала она сына во время его визита с канцлером Колем на ставропольскую землю, но «лучший немец», видимо, стеснялся простой русской женщины. Не вспомнил он о ней и в дни, когда окончился опереточный «путч»: я тогда позвонил из Москвы Марии Пантелеевне в Привольное, дескать, всё нормально, жив он и здоров (материнское сердце всегда неспокойно). Она всплакнула в трубку, поблагодарила, что вспомнил о ней. Потом мне передавали её слова (она жаловалась соседке): «Видишь, Виктор-то человеком оказался, позвонил, успокоил, а ведь мой Михаил ему всю жизнь поломал, но он на меня зла не держит за сына. Хоть он и коммунист, но как христианин поступил». Она была настоящей верующей женщиной и когда тайно крестила сына в местной церкви, и когда поднимала семью в трудные послевоенные годы, и когда терпеливо, смиренно сносила унижения и обиды последних лет, так и отошла в мир иной, одинокая, забытая всеми.

А. Коробейников , бывший секретарь Ставропольского крайкома КПСС при М.С. Горбачёве, один из его спичрайтеров, впоследствии первый заместитель министра просвещения СССР, генеральный консул СССР в Германии, заместитель начальника Аналитического управления Госдумы Российской Федерации, автор острополемической книги «Горбачёв: другое лицо»:

Принципиальным моментом в оценке супруги генсека является отношение его матери Марии Пантелеевны к своей невестке. Михаил Сергеевич один раз упоминает о том, что отец сразу же хорошо принял Раю, а мать - ревниво и настороженно. Первоначальную настороженность можно было бы быстро преодолеть. Но для Марии Пантелеевны капризная и заносчивая жена сына так и не стала близкой. В подчёркнуто небрежном отношении к ней внутренне цельная, не понимавшая двуличия женщина выразила своё неприятие невестки, она невзлюбила в ней чопорность и брезгливость к той простой жизни, которой жила деревенская труженица.

Г. Горлов , бывший первый секретарь Красногвардейского райкома КПСС Ставропольского края - родного района М.С. Горбачёва, фронтовик, Герой Социалистического Труда:

В свои 78 лет Мария Пантелеевна совершила большое путешествие. Её сын, Генеральный секретарь, пригласил мать на месяц в Москву. Однажды утром она отправилась в Кремль с тремя только что заколотыми цыплятами в сумке и кошелкой со свежими фруктами. Десять дней спустя она вернулась. Она сказала, что столица - это место не для неё.

Я спросил её, почему она вернулась так быстро. «Потому что в Москве меня никто не знает», - ответила она. Надо понять, что Мария Пантелеевна - пожилая, и с того времени, как Миша выбран Генеральным секретарём, ей немного страшно. Ночью она больше не хотела оставаться в доме одна. Её брат, который жил в соседнем доме, сестра, также жившая в селе, друзья сменяли друг друга, чтобы составить ей компанию.

Горбачёв унаследовал от матери непроизвольные выражения, такие, как «всемогущий Бог мне свидетель», которые иногда вырывались у него. Мария Пантелеевна разместила в своей комнате несколько икон. В сталинские времена она прятала иконы под портреты Ленина.

Я часто подтрунивал над ней, - рассказывает Григорий Горлов. - «Ты мать царя». Она делала вид, что выходит из себя: «Какого царя? Мы - простые люди. Миша учился, вот и всё. И особенно он слушал советы своего отца».

В. Казначеев :

Простая, малограмотная сельская женщина, она хранила в себе благородство, терпеливость, присущие русскому народу. После смерти отца Михаила Сергеевича жила в своём доме одна. Пенсию заработала хорошую. На огороде сама выращивала картошку, огурцы, помидоры, капусту и другие овощи. Во дворе содержалась всякая живность. В общем, материально не нуждалась, ей всего хватало. Не хватало только самого ценного: тепла родных, дорогих людей - мучило одиночество. Если ей что-то было нужно, у своих не просила, даже лекарств, хотя внучка Ирина, дочь Михаила Сергеевича, и её муж - врачи, и не рядовые. Боялась быть им в тягость. А годы брали своё. После восьмидесяти лет болезни стали часто укладывать её в постель. Помогали ей по дому соседи, просто из сочувствия. Нужно - сходят в магазин, аптеку, на почту… Но с материнским сердцем ничего не поделаешь, тревожилась за детей и внуков больше, чем за себя.

В. Болдин :

Лишение Горбачёва всех должностей, переход его на пенсию самым печальным образом отразились на жизни его матери. Местные власти перестали проявлять прежнюю заботу о Марии Пантелеевне, отвернулись от неё и многие соседи. К старшему сыну она ехать не могла и не хотела, хотя бы потому, что отношения её с Раисой Максимовной были напряжённые и неприязненные. Даже в пору серьёзной болезни в конце 80-х годов Мария Пантелеевна отказалась лечиться в Москве, не желая видеть невестку. Наверное, все эти причины и вынудили Марию Пантелеевну принять опекунство от А. Разина, возглавляющего музыкальную студию «Ласковый май», продать студии свой дом. Но одинокому старому человеку всё равно было трудно, и скоро она переехала к младшему сыну Александру, хотя его жилищные условия были несравнимы с возможностями бывшего Президента СССР.

В 1994 году Горбачёв, гонимый то ли угрызениями совести, то ли нелестным общественным мнением, то ли потерей недвижимости, приехал в Ставрополь. Как мне рассказывали ставропольчане, это было печальное явление. Краевое начальство не встретило и не приняло его, не захотели увидеться с ним и многие старые знакомые. Люди, знавшие его, переходили на другую сторону улицы, чтобы не дать воли своему гневу. Михаил Сергеевич прошёлся по городу в сопровождении своей охраны и скоро уехал в Привольное. Он звонил руководителю «Ласкового мая», проявив в разговоре прежнюю напористость. То ли тон изменил ему, то ли время для такого тона прошло, но желаемого экс-президент не достиг и втянулся в судебную тяжбу: «Горбачёв против «Ласкового мая»».